Хорошо оснащённые войска столицы действовали на улицах и рынках днём и ночью. Чайные и рестораны, где распространялись слухи, были закрыты, а всех, кто собирался большими группами, арестовывали и заключали в тюрьму за клевету.
Паника охватила людей, и даже на шумной улице Дунлун не было слышно звуков струнных инструментов и бамбуковых флейт.
«Императрица взошла на престол без императорского указа или указа», — произнёс Гао Чжунсюн, ступая по камням и держа документ высоко.
Солнце жгло его лицо, пот ручьями лился с лица. «Слова Сюэ Сючжо сами по себе ненадежны! Если она действительно законная дочь принца Цинь, где киноварная печать? Если наследников у принца Цинь становится всё меньше, если у него есть законная дочь, почему они позволили ей скитаться среди простого народа?»
«С тех пор, как Тайцзу взошел на престол, Великая Чжоу видела двадцать одного императора. Столь подозрительного императора не было сотни лет! Ты сегодня преклоняешься перед императором Ли или перед могущественными министрами клана Сюэ?» Гао Чжунсюн вытер пот с лица, его голос был суровым. «Правительство Юнъи пребывало в хаосе, армия Сяньдэ была разгромлена, а семья Ли попала в плен к аристократическим семьям. Они давно лишились их благосклонности и находятся в отчаянном положении!»
* * *
Шаги в резиденции были торопливыми, и свечи в зале Минли ярко горели всю ночь.
«Служба экспресс-доставки сообщает, что король Дунли планирует отправить войска». Мобилизация войск и лошадей – дело нешуточное. Чэнь Чжэнь пробыл здесь уже четыре дня, ел и спал во дворе. «Но военного депеши нет. Мы понятия не имеем, когда их отправят и когда они прибудут».
«Мы с трудом добывали еду. Мы не можем ждать, мы не можем медлить. Отправьте ей карту огня. Если Ци Чжуинь не ответит, отправьте её Ци Шиюй!» Кун Цю сидел на своём месте в ярости. «Если Дэнчжоу быстро выиграет битву, полигон Бэйюань наверняка отведёт войска для подкрепления, и Шао Чэнби сможет их преследовать. Но с более чем дюжиной загонов при дворе Гао Чжунсюн всё ещё имеет преимущество. Неужели Императорская академия совсем пуста?!»
Премьер-министр был в ярости. В зале на мгновение воцарилась тишина, и чиновники, стоявшие под карнизом, опустив руки, тоже замолчали.
Происхождение Ли Цзяньтин всегда было сомнительным. Говорили, что она была законной дочерью принца Цинь.
Законная дочь принца Цинь должна была иметь нефритовую грамоту или, по крайней мере, посмертную каллиграфию или киноварную печать принца Цинь. Когда Сюэ Сючжо подтвердил свою личность наследного принца, он представил рукопись императора Тяньчэня Ли Цзяньхэна.
Ярко-жёлтая атласная памятка была скреплена императорской печатью, но Ли Цзяньхэн к тому времени уже скончался, и никто из старших министров кабинета министров об этом не знал.
Теперь, когда Чжунбо окончательно установил, что Ли Цзяньтин не принадлежит к семье Ли, и несмотря на строгий запрет на обсуждение государственных дел в частном порядке, слухи продолжают распространяться, некоторые даже спекулируют на императрице и Сюэ Сючжо.
«Эта битва будет трудной», — сказал Цэнь Юй. «Нам следует снова обратиться к царю Дунли». * * *
Шао Чэнби, спотыкаясь, поднялся на городскую стену.
Отсюда Цычжоу был не виден, лишь сплошной ряд гарнизонных палаток Дуньчжоу. Тань Тайху, выполняя приказ Шэнь Цзэчуаня, подошёл к Даньчэну, в то время как обмен оскорблениями между сторонами усиливался. «Дань Тайху изначально был генералом под началом Сяо Чие, но позже Сяо Чие перевёл его в Чжунбо для охраны Дуньчжоу. Шэнь Цзэчуань смог удержать Дуаньчжоу благодаря вкладу Дань Тайху». Чиновник, сопровождавший Шао Чэнби, был тем самым, кто отправился в Цидун, чтобы доставить огненный знак в тот день.
Он был сыном старого подчинённого Шао Чэнби по имени Сюй Юй. После того, как семья Шао конфисковала их имущество, он был лишён воинского звания и получил синекуру на почтовой станции, где знал всё о генералах из разных регионов. Шао Чэнби, прихрамывая, приблизился к парапету и спросил: «Какие отношения у этого человека с Тань Тайлуном?»
«Он младший брат Тань Тайлуна».
«Тань Тайлун спокоен и уравновешен. Если он унаследует характер брата, — заметил Шао Чэнби, глядя на бескрайние просторы неба и земли, на сгущающиеся сумерки, — боюсь, он не станет действовать опрометчиво».
«Шесть округов Шэньцзечуаня всегда разыгрывали карту благожелательности и справедливости», — сказал Сюй Юй. «А теперь, используя лозунги «Семья Ли недобрая» и «Правитель уезда достиг просветления», они, естественно, не осмеливаются позволить Тань Тайху атаковать город, чтобы не дать повода для критики. Но я полагаю, что гарнизон Дуньчжоу намерен заблокировать городские ворота, опустошить зернохранилища Даньчэна и заставить губернатора открыть их».
«Учитывая, что казна пуста, а армейских пайков мало, осадить город и принудить к сдаче — действительно хорошая стратегия».
Шао Чэнби прошёл вдоль парапета. «Как Тань Тайху управляет своими войсками?»
Сюй Юй посмотрел на город, на мгновение задумался и ответил: «Свободный подход, но без ограничений».
* * *
Дань Тайху обедал в лагере. С тех пор, как он прибыл на полигон Бэйюань, Юй Сяоцзай жил и обедал вместе с ним. Уже стемнело, и Дань Тайху спросил: «Что-нибудь необычное произошло во время ночного патруля?»
Лю Кун, стоя у входа в шатер, ответил: «Всё в порядке. Генерал, Шао Чэнби, услышав о вашей репутации, так перепугался, что даже не осмелился выехать за городские ворота».
«Я слышал, что Шао Чэнби хромой», — сказал Дань Тайху, доедая еду в несколько глотков. «Интересно, осмелится ли он сражаться с нами верхом?»
«Они хотят защищать город», — осторожно сказал Лю Кун, видя Юй Сяоцзая. «Если у господина будут какие-либо приказы, я немедленно доложу о них. Генерал, отдыхай».
Лагерь кишел комарами, поэтому шатер был сложен. Юй Сяо снова окунул ноги в горячую воду и шепнул Дань Тайху: «Мне кажется, этот парень очень умён. Почему я не заметил его во время последней проверки?» «Тогда я его не повысил», — сказал Дань Тайху. «Он бедняк, его семья была честными крестьянами в Дэнчжоу. На четвёртом году правления Сяньдэ его убила конница Бяньша.
Он провёл некоторое время с разбойниками из Фаньчжоу, а затем присоединился к моей армии, что было своего рода зачисткой».
Юй Сяо снова забеспокоился, потирая ноги и о чём-то размышляя.
В ту ночь они спали на разных кроватях.
Дань Тайху громко храпел, но затем, в полночь, у него заболел живот. Дань Тайху сначала подумал, что это из-за еды, и боль заставила его побледнеть. Он терпел до поздней ночи, прежде чем понял, что что-то не так.
У входа в палатку Лю Кун с тревогой крикнул: «Генерал! У братьев понос!»
Дань Тайху схватился за живот, надел тапочки и отдёрнул занавеску. Он слышал стоны со всего лагеря, а в туалете было полно народу. Его лицо слегка потемнело, когда он сказал: «Сначала отправьте военного врача, а затем немедленно отправьте кого-нибудь сообщить новость в Цычжоу!»
Юй Сяоцзай, находившийся в полусне, проснулся от шума, накинул одежду и вышел, потрясённо воскликнув: «Что происходит?!»
«Кто-то отравлен…»
Прежде чем Лю Кун закончил говорить, неподалёку раздался взрыв рвоты.
У всех солдат началась рвота.
При таких схожих симптомах, что ещё это могло быть, как не отравление? Тань Тайху вздрогнул, поняв, что в армии скрывается шпион.
«Немедленно отправьте военного врача!» — настойчиво крикнул Тань Тайху.
* * *
Сюй Юй уже заснул. Услышав доклад разведчика, он даже не успел умыться, прежде чем пошёл звать Шао Чэнби.
Он провёл Шао Чэнби к городским воротам и сказал: «Губернатор, в гарнизоне царит хаос!»
Шао Чэнби увидел вдалеке яркое пламя и услышал голоса. Сюй Юй был вне себя от радости. «Разведчики докладывают, что гарнизон что-то съел, и у всех расстройство желудка, рвота и диарея. Дань Тайху теперь встревожен, как муравей на горячей сковороде».
Шао Чэнби осторожно спросил: «Это правда? Если это отвлекающий манёвр, боюсь, это засада».
«У Дань Тайху тоже расстройство желудка, и лагерь обрушился. Это не похоже на ложь. К тому же, у Чжунбо нет поддержки, поэтому он не стал бы использовать 20 000 гарнизонов для показухи». Сюй Юй схватил меч, сердце колотилось. «Губернатор, если мы победим в этой битве и вернёмся с победой, наши обиды будут заглажены!»
Дыхание Шао Чэнби было тяжёлым, он держался за парапет, всё ещё нерешительно. Солдаты внизу поспешили вверх по лестнице и сжали кулаки перед Шао Чэнби: «Правитель, немедленно пошлите огненный знак – король Дунли отправляет свои войска!»
Шао Чэнби прищурился, посмотрел на небо и от души рассмеялся в свете костра. Он резко повернулся и сказал: «Помоги мне Бог, приведите лошадей!»
* * *
Дань Тайху тоже страдал от рвоты и диареи, его икры дрожали.
Военных врачей не хватало, а палатки были полны солдат.
Даже Лю Куна несколько раз вырвало.
«Новости распространились?» – спросил Тань Тайху, побледнев.
Юй Сяоцзай хлопнул себя по бедру и сказал: «Откуда мне знать!»
Забудьте сейчас о построении строя; даже формирование постоянного отряда было сложным.
Тань Тайху потушил половину факелов в лагере и притворился нормальным.
Но веки его дрогнули, и он почувствовал, что сегодня ночью что-то должно произойти. Лю Кун сказал Тань Тайху: «Люди, перевозящие пайки, наши, так что в пути ничего не случится. Мы целый месяц без проблем питались рисом и мукой, но сегодня ночью что-то пошло не так…»
Тань Тайху стиснул зубы и сказал: «Должно быть, в армии шпион Цюй Ду».
